И так получилось, что неведомый ей жених, Васильев-сын, сидел в тот момент в зале и сам ее выбрал.

И вошла Таня в новую семью с очень крепкими русскими корнями. Дед Антона - Антон Семенович Макаренко - тот самый, что написал "Педагогическую поэму". Золовка ее, сестра мужа, народная артистка СССР Екатерина Васильева. Сейчас она оставила кино и театр, посвятила свою жизнь Богу и выполняет обязанности казначея в храме Св.Софии, что напротив Кремля на набережной Москва-реки. А недавно они породнились с замечательным русским скульптором Вячеславом Клыковым. Теперь он Татьяне - свояк. Это значит дочь В.М.Клыкова Люба вышла замуж за сына Екатерины Васильевой - Дмитрия. Недавно у них родилась дочь Прасковья. Мудрено? Но зато крепко. А то мы уже забыли, как на Руси "сродственников величают", не помним, кто кому шурин, кто свояк или деверь.

Дочь Татьяны Катерина новую родню приняла спокойно и мудро. Сама уже невеста - на третьем курсе Института иностранных языков и международных связей. К матери настроена ревниво и заботливо, иногда придирчиво: как оделась, как причесалась, чтобы, значит, гармония была в облике русской певицы.

Ну а Антон. Он книгу стихов Татьяне посвятил. И назвал ее "Тебе"...

ЧТО ТЕБЕ МАТЬ ГОВОРИТ!

Нет, матери Татьяниной Галине Павловне это все не указ! Ну - вышла книга, ну портрет дочерин напечатали, ну дали звание народной артистки Башкирии вместе с Ириной Архиповой и Юрием Григоровичем, ну наградили орденом Святого Всехвального апостола Андрея Первозванного в компании с Лужковым, Клыковым и Распутиным.

Ну и что?!

Тут как то Татьяна из Парижа вернулась, снималась там в главной роли в фильме Николая Бурляева. Приехала и сразу к матери на природу и парное молоко. "Ну теперь-то, думала, - мать оценит ее старания на ниве искусства". Открывает калитку, а Галинпална стоит в огороде руки в боки и в сердцах пеняет: "Из Парижа? Ну-ну! А гляди-ко, как тут без тебя все травой заросло! Полоть-то кто будет?"

Ох и строга! Но вообще-то она женщина видная. Женихи до сих пор у ворот ошиваются. Но у Галинпалны на них газовый баллончик есть! Это надежное средство от непрошеных гостей держит она в чести, на комоде, на вышитой салфеточке.

Вот судьба! Сколько же в ней похожих переплетений с жизнью любимой Таниной певицы Надежды Плевицкой. И не случайно сценарий о ней уже написан, и Татьяну прочат на главную роль. Там такой сюжет героиню фильма ищут по всей России и находят в далеком сельском храме, где она поет в церковном хоре. Одинокая девушка с козой. Ее увозят в Париж на съемки - и тут начинаются разные жизненные повороты взлеты и падения, шипы и розы. Как все похоже!

ШИПЫ И РОЗЫ

Этой осенью пела Татьяна в тихом русском городке Белокатайске. Клуб маленький. Народу полно. Все не уместились. Пришлось трансляцию на улице устраивать. Женщины последние астры с огородов принесли.

А одна старушка с розами пришла, неведомо где в этом краю добытыми. И чтоб любимая певица руки не поранила, - все шипы с них заботливо срезала.

Любят ее в глубинке. А вот столичные власти не жалуют. Дружит не с теми, что ли? Или так уж часто в патриотически настроенных кругах мелькает в "Новостях"? На людях-то "хозяева" с ней приветливы, кланяются, ручки целуют, но если к какому-то большому празднику в Кремлевском дворце или в "России" концертная программа составляется, Татьяну Петрову не включают. Не в цене нынче у них русская песня в ее первозданном звучании, вот если балаган из нее сотворить или в попсовые ритмы загнать - это пожалуйста, милости просим в любое шоу. Да и попса сегодня, заметим, как бы стесняется своей русопятости. Непременно подаст себя как "Иванушки-интернейшнл" или "Балаган лимитед". И уж куда там с застенчивой "Лучинушкой" или "Прощанием славянки" - в Калашный ряд! Или с фольклором нашим, обращенным к добру и свету. Не достучаться, не пробиться ни на экран, ни на эстраду. Стена!

Вот я и думаю иногда может, не ко времени, рановато откопали уральские старатели этот самоцвет в образе Татьяны Петровой?

Но писатель Владимир Крупин готов поспорить со мной. В прошлый Татьянин день он вышел на сцену приветствовать любимую свою певицу и сказал такие слова: "Не случайно Татьяна Петрова появилась в России в самые тяжелые времена. Пришла она, как надежда на спасение, как утешение в бедах, как упрек русским мужикам за то, что они плохо и мало бьются за Россию."

Так, может, и правда, в русских мужиках все дело, которым всего-то надо бы развернуться в плечах да замахнуться той самой дубинушкой, которая, как известно, ухнет и "сама пойдет".

А там уж ничего проще не будет, как русской песне "вольную" дать.

Уверяю вас, Татьяна Петрова первая под ней подпишется.

Ольга Краева, "Русский Дом", N 1, 1998 г.